Игнатий Петрович, вздохнув, отошел от окна, поставил в угол родной баррет, снял дезертный шлем и аккуратно положил его на одну из стопок газет на столе, достал из кармана носовой платочек и смахнул пыль с металлической таблички на столе, на которой значилось: “И.П. Миразте, ведущий преподаватель”. Старый инженер выдвинул рукой из-за стола старый прогнивший стул и, кряхтя и держась рукой за угол стола, аккуратно присел на него. Но стоило ему потянуться за одной из газет, как дверь распахнулась и в нее впархнула сияющая Амели:
- Игнать Петрович! Расскажите пожалуйста детишкам о производстве!
Вокруг молодой лаборантки тотчас же скопилась куча маленьких нюбов с непропорционально большими головами. Они толкались, цеплялись за ноги Амели и прятались за ее юбкой. Один из нюбов обернул уголок юбки вокруг головы как платок и изобразил блаженную улыбку до ушей, обнажив единственный передний зуб.
- Кхе, - кряхтя, инженер поднялся со стула, - Как же я объясню им, я старшеклассникам два года рассказываю введение в производственный цикл, а им то... - начал он ворчать.
- Игнать Петрович, ну объясните в двух словах, займите детишек на часик, мне их девать некуда. Я потом помогу вам с уборкой.
- Ну на часик можно, пусть рассаживаются.
Стоило ему это сказать, как вся орава нубов быстро рванула в класс, чуть не сбив Амели с ног, и расселась за столами.
- Ой, Игнать Петрович, спасибо вам огромное! – Амели чмокнула старого профессора в щеку и улетела в открытую дверь.

Инженер покосился на мирно сидящих за столиками нубов и нервно покачал головой.
- Здравствуйте, дети, меня зовут Игнатий Петрович и я...
- ЗДЛААААААСТЕ! – дружно завопили нубы, не дав преподавателю закончить.
Преподаватель посмотрел пристально на нубов, заставив взглядом их замолчать. Они никак не мог понять, как такие хрупкие тельца держали на тоненьких шеях настолько крупные головы...
- Итак, производство есть процесс превращения сырых ресурсов в полезные предметы. Сначала начинают работать лаборатории, потом заводы, и...
- ЗАВООООТ! – опять дружно заголосили нубы, прервав инженера.
- Какой завод, что вы знаете о заводах? – начинал выходить из себя измученный Петрович.
- Апсссественный завот! – пропищал один из нубов, при этом его раскрытый рот казался даже больше его головы.
- Ну и что вы там будете делать?
- Паааатлоооны!
- Какие патроны?
- Пиииаааать – солак ПИАТЬ!
- Ну хорошо, - сказал Миразте, взял мелок, подошел к доске и начал небрежно чиркать числа, - Итак, на партию патронов нам надо 76 металлов, при цене ноль-тридцать пять за пачку, мы имеем семь на три – двадцать один, семь на пять – тридцать пять, итого двести сорок пять, потом шесть на три – восемнадцать, шесть на пять – тридцать, в сумме двести десять, итого двадцать шесть и шесть...

...Так прошли следующие пять минут...

- Итого стоимость пачки в магазине выходит на десять монет меньше, чем на этом гребаном заводе! – нервно закончил Игнатий Петрович и развернулся.
На него смотрели два десятка огромных вытаращенных глаз.
- Ну, вы ПОНЯЛИ? – рявкнул он на них.
Нюбы от испуга залезли под столы:
- Таааааа, - раздался трепещущий голосок.
- Ну и что вы поняли?
- Мы буим телать патлооооны на клёпаном завоооте!
Преподаватель в отчаянии ударил себя ладонью по лбу:
- Ну зачем, ЗАЧЕМ вы будете ТАМ делать патроны?

Он сразу понял, что сказал что-то не то: нупы медленно забирались на столы и глаза их начали наливаться кровью. Пять секунд затишься длились, словно час. Затем два десятка ртов нубов разразились истошным воплем:

- ЧТОБЫ ПУУ-УУЛЬ-ААААААААААААААААААААААААТЬ!!!!

Оглушенный и ошарашенный Петрович плюхнулся на стул, прогнившие ножки которого явно не ожидали такого натиска и с хлопком, переломившись, отлетели в разные стороны. Гремя тяжелым бронекомплектом, преподаватель вместе с седалищем стула грохнулись на пол, стены сотряслись и висевший над ними портрет Бодуна, покачнувшись, приземлился как раз на голову инженера, прорвав белый холст аккурат по центру.

Десяток нубов, дружно приподнявших баррет, уже проносили огромную пушку на своих нежных плечиках через дверной проем, видимо, чтобы пострелять и оторваться в песочнице. Вокруг сидящего на полу, облаченного в порванный портрет старого инженера с выпученными глазами, задумчиво глядящими на дальнюю стену комнаты, радостно прыгала хороводом оставшаяся часть детишек, напевая при этом до боли знакомый мотив:

- Листааалт, листааалт, даздластвуит ЛИСТАЛТ!